Немая степь синеет, и венцом
Серебряным Кавказ ее объемлет;
Над морем он, нахмурясь, тихо дремлет,
Как великан, склонившись над щитом,
Рассказам волн кочующих внимая.
А море Черное шумит, не умолкая…
Таким виделся Северо-Западный Кавказ служившему здесь русскому офицеру Михаилу Лермонтову. А что мы можем сказать о Черноморском побережье Кавказа и Краснодарском крае, какие ассоциации вызывают у нас эти географические названия? Наверное, сразу приходят мысли о знаменитых Черноморских курортах, плодородной Кубанской земле, всплывает устоявшийся штамп о "житнице России" и т.д., и т.п. И как-то не представляется наша страна без этой важнейшей ее составляющей. А ведь всего лишь полтораста лет назад русские ежедневно вынуждены были доказывать права на эту территорию. И еще около 300 лет тому назад этот край был чуждой и враждебной нам страной, где жили многочисленные племена аборигенов этих мест - адыгов, хозяйничали турки, а "русским духом", как говорится, и не пахло.
И вот в конце XVII веке кубанская степь впервые огласилась русской речью переселенцев. Отважными первопроходцами стали донские казаки, казаки-некрасовцы и пополнявшие их ряды беглые крестьяне. Это был лишь небольшой "островок" русских на неразведанных просторах Кубани. И эти просторы так и манили, так и притягивали к себе взоры Российской империи.
Что же такого притягательного было в этих землях? В то время правобережная Кубань была составной частью Крымского ханства.
И, прежде всего, это были "ворота", открывавшие России выход в Черное море. За такое стоило бороться, даже если у тебя довольно опытный противник, который может положиться на поддержку местного населения. Именно таким оппонентом стала для империи Екатерины II Турция. Но удача оказалась на нашей стороне, и в 1774 году русско-турецкая война закончилась заключением Кючук-Кайнарджийского мирного договора, согласно которому Крымское ханство провозглашалось независимым от Турции. Фактически это означало, что все контролируемые им территории переходили под покровительство России. А несколькими годами позже, в 1783 году манифест Екатерины II возвестил об окончательном присоединении Крыма, Тамани и правобережья Кубани.
Но на побережье по-прежнему имелось несколько мощных турецких крепостей - Анапа, Суджук-Кале (на месте современного Новороссийска), которые можно было использовать как опорные пункты для нападения на границы русского государства. Поэтому возникла острая необходимость защитить южные рубежи державы. Сложная обстановка на Северо-Западном Кавказе потребовала, чтобы в этот район был направлен опытный и авторитетный начальник. Таковым оказался знаменитый Александр Васильевич Суворов.
Прибыв на место в начале 1778 года и проведя осмотр местности, он принял решение о строительстве вдоль р. Кубани полевых укреплений. Так как в то время в Кубанском корпусе не было ни одного военного инженера, Суворову пришлось самому делать чертежи оборонительных сооружений. Видя такое положение дел, он решил проводить с офицерами занятия по основам фортификации, которые в скором времени дали положительные результаты, и те уже способны были самостоятельно проводить фортификационные работы. Так была основана Кубанская кордонная линия продолжительностью в 540 верст (1 верста = 1,06 км) от Черного моря до Ставрополя. В числе укреплений линии был и Архангельский форпост (построен к 27 февраля 1778 г.), на месте которого впоследствии черноморскими казаками будет построен Главный Ореховатый кордон, а рядом, за Карасуном, заложен войсковой град Екатеринодар.
Несмотря на все старания, оборона южной границы Российской империи по-прежнему оставалась слабой. Так как здесь на протяжении более 300 верст не было никакого жилья, "редуты занимались только летом, зимою же содержать здесь посты было невозможно", - сетовал в докладе Екатерине II генерал-аншеф И.В. Гудович. И тут судьба сама "подсказала" решение этой проблемы. Бывшие выходцы из Запорожской Сечи, зарекомендовавшие себя в русско-турецкой войне как отважные и самоотверженные воины, за блестящие победы в морских сражениях получившие название "черноморцы", стремились переселиться на Кубань. Получилось, что в этом случае государственные интересы полностью совпали с чаяниями черноморских казаков.
30 июня 1792 г. специальной Грамотой императрица Екатерина II пожаловала Черноморскому казачьему войску "в вечное владение состоящий в области Таврической остров Фанагория со всею землею, лежащею по правую сторону реки Кубани от устья ее к Усть-Лабинскому редуту… чтобы с одной стороны река Кубань, а с другой же Азовское море до Ейского городка служили границею войсковой земли". За это в обязанность войску вменялись "бдение и стража пограничная".
И вот, спустя год на правом берегу р. Кубань уже вился дымок саманных хаток обустроившихся переселенцев, колосились первые посевы пшеницы, а над степью разносилась напевная казачья песня. Казачьи станицы перемежались пикетами, кордонами и "батарейками" и составили Черноморскую кордонную линию. На протяжении 260 верст по Кубани и Тереку от Черного моря до Каспийского было устроено около 60 кордонов и более 100 пикетов.
Что же представляли собой эти бастионы, охранявшие покой Российского государства? Черноморские посты и пикеты были укрепления крайне примитивные и незатейливые. Одно то, что для большинства из них не употреблялись ни камень, ни железо, и даже не было вбито ни одного гвоздя, уже говорит о многом. Строили их, как правило, из подручных материалов и без особых затрат.
Пикеты представляли собой небольшие плетеные из ивы шалаши с двойными стенками, промежутки между которыми наполовину наполнялись землей. Каждый пикет был окопан небольшим рвом и снабжен сторожевой "вышкой" - маяком, т.е. обыкновенною на столбах каланчей, или так называемой сигнальной "фигурой" для оповещения тревоги.
Никаких жилых приспособлений в пикетах не было; при холоде и непогоде казаки просто разводили огонь посреди шалаша. Это было временное сторожевое пристанище, которое, что особенно ценно, можно было быстро построить. На место одного сожженного черкесами пикета казаки могли возвести десятки новых во всякое время и без всяких затруднений.
Пост или, как называли его черноморцы, "кордон" - основное и самое большое по размерам и по численности гарнизона укрепление. По сути дела, это был тот же пикет, но только больших размеров и поэтому более основательно построенный и хозяйственно благоустроенный. В нем возводились постоянные жилища казаков - хаты или казармы; конюшни. Кордоны были обнесены более глубоким рвом и земляным валом и имели артиллерийское вооружение, состоящее из 1-2 пушек. В дополнение к этому, кордон был снабжен тою же, но в больших, разумеется, размерах сторожевой "вышкой" - маяком. Наконец, батарея представляла собой нечто среднее между пикетом и постом.
Главная обязанность казачьих пикетов и постов заключалась в том, чтобы никогда не упускать неприятеля из виду, и даже если он сильнее, следить за ним с перестрелкою, для указания дороги резервам, скакавшим со всех сторон в случае тревоги. Внешний вид и состояние кордонов хорошо иллюстрирует донесение подполковника Еремеева, объехавшего границу в апреле 1801 года: "Все дворы, избы и конюшни… пребывают в весьма худом положении, ибо не только не имеется никаких окопов, но во многих нет и огорожей; строение же самое бедное, составленное по большей части из тростника и камышей и построенное без разбора так, что в случай внезапного неприятельского нападения не предвидится возможности ни малейшей, чтобы в ограде кордона можно было иметь защиту".
А неприятельские нападения случались очень часто. В силу сложившихся многовековых традиций не могли горцы мирно сосуществовать с представителями другой национальности, для них немыслимо было иметь возле себя иноплеменных соседей и не воевать с ними. Нет-нет, да и угонят скот, нет-нет, да и возьмут в плен пару-тройку казаков. Одни таким образом упражняются в храбрости и удальстве, для других это способ обеспечить себе на какое-то время средства к существованию. Да и турки усиленно подстрекали местное население к постоянным набегам на казачьи станицы.
Наиболее опасными для спокойствия границ Российского государства стали выходцы из Кабарды, с Кубани и других мест, покоренных Россией, посвятивших себя на постоянную, беспощадную войну с русскими. Они носили черкесское название гаджерет (хажирет), а у казаков значились под именем абреков. Война между казаками и абреками велась со всем ожесточением кровной народной вражды, ни те, ни другие никогда не просили и не давали пощады. Особенно яростной она стала в конце 20-х годов XIX столетия.
Причиной обострения и без того напряженных отношений было подписание Адрианопольского мирного договора между Россией и Турцией, в котором турецкий султан (ни много, ни мало) отдавал территории, где испокон веку проживали черкесы, Российской империи. Всегда считавшие себя независимыми, любящие свободу больше жизни горцы не могли согласиться с таким положением вещей. "Мы и наши предки были совершенно независимы, никогда не принадлежали султану, потому что его не слушали и ничего ему не платили, и никому другому не хотим принадлежать. Султан нами не владел и поэтому не мог нас уступить", - так они говорили и мыслили.
Было понятно, что добровольно власть Российской империи черкесы не признают. Война стала неизбежной, тем более что на это дал добро российский император в рескрипте от 25 сентября 1829 г. на имя И.Ф. Паскевича, в то время главнокомандующего на Кавказе. "Кончив, таким образом, одно славное дело (войну с Турцией), предстоит вам другое, в моих глазах столь же славное, а в рассуждении прямых польз гораздо важнее - усмирение навсегда горских народов или истребление непокорных", - эти слова Николая I стали роковыми для исконных жителей Северо-Западного Кавказа.
Продолжение следует...
1.Казаки-некрасовцы. Во 2-й половине XVII - начале XVIII веков кубанские степные просторы находились вне пределов государственной территории Российской империи и привлекали к себе беглых крестьян, государственных преступников, одним словом, тех, кто по каким-либо причинам вынужден был скрываться. Одними из них стали участники восстания донских казаков под предводительством К. Булавина. После подавления восстания, его сподвижников во главе с Игнатом Некрасовым, спасаясь от репрессий царских войск, в августе 1708 г. ушла на Кубань. Чуть позже за ними отправились еще около тысячи казаков. И вот на место нового жительства организованным войском, со знаменами и 7-ю пушками, прибыли более 10 тыс. казаков. Как место для расселения им приглянулся берег Кубани между Копылом (Славянск-на-Кубани) и Темрюком, где были основаны 3 городка: Голубинский, Блудиловский и Чирянский, укрепленных земляными валами и пушками.
Занимаясь привычными хозяйственными делами, они все же находили время для отчаянных вылазок то на Дон, то на Волгу, Хопер или Медведицу, где разоряли помещичьи усадьбы и подстрекали крестьян к массовому бегству на Кубань, чем не на шутку испытывали терпение правительства. После окончания русско-турецкой войны 1768-1774 гг. (по условиям Кючук-Кайнарджийского мирного договора) прежде условная граница Российского государства на Северном Кавказе приобрела, наконец, точные очертания на кубанской территории, входившей в ту пору в состав Крымского ханства. И тут-то над некрасовцами нависла угроза расплаты за все их проделки, т.к. крымский хан был ставленником Екатерины II и мог в любой момент выдать их царским властям. Делать нечего, пришлось казакам обратиться к императрице с прошением о прощении и поселении их на Дону. Не согласившись на условия, предложенные правительством, некрасовцы отправили депутатов в Константинополь с просьбой разрешить им переселиться в Турцию. И летом 1778 г. в морской дымке скрылись суда, увозившие от родных берегов непокорных казаков в Анатолию, где они были расселены у Синопа и Трапезунда.назад
2. Кубанская кордонная линия. Система оборонительных пограничных укреплений, возведенных для прикрытия русских поселений от набегов закубанских народов.
Шла вдоль правого берега Кубани: от выхода ее на равнину, т.е. от Каменной Башни вниз до поста Изрядного. Для охраны пограничной линии было поселено 4 бригады Кубанского Линейного Казачьего войска, соответственно землям которых Кубанская линия разделялась на 4 участка:
- Баталпашинский, самый верхний, прикрывавший верховья Кубани и расположенные в его тылу Кавказские Минеральные Воды.
- Ставропольский, ниже Баталпашинского участка, занятый одноименной казачьей бригадой.
- Прочноокопский, вдоль которого была поселена Кубанская бригада.
- Усть-Лабинский, охраняемый Кавказской бригадой Кубанского Линейного Казачьего войска. На нем находилось укрепление Усть-Лаба.
К западу от поста Изрядного Кубанская линия граничила с Черноморской кардонной линией, охранявшейся Черноморским казачьим войском.назад
3. Черноморская кордонная линии. Укрепленная пограничная линия вдоль р. Кубани, установленная и охраняемая казаками Черноморского казачьего войска.
23 мая атаман Захарий Чепига приказал войсковому полковнику Кузьме Белому расставить кордоны вниз по реке Кубани, начиная от Воронежского редута находился близ современной ст. Васюринской) до Казачьего ерика, расстоянием один от другого в 10 верст, с определением на каждый по 50 казаков и старшине. По распоряжению Гудовича в зону охраны входили и 5 верст выше Воронежского редута. 6 июня К. Белый рапортовал о расстановке 10 кордонов. Сам он с командой в 150 человек расположился в Главном Ореховатом кордоне (начало ул. Ставропольской в Краснодаре).
Начальником Черноморской кордонной линии являлся войсковой есаул. В пункте 3 специальной инструкции для есаула говорилось: "Все состоящие при Кубани на пограничной страже кордонные старшины, с казачьими и войсковыми селениями, начиная от Черного моря до Усть-Лабинской крепости, отдаются в полное его командование и расоряжение".назад
4. Маяки. Сооружения, устанавливаемые казаками на границе для подачи сигнала тревоги. Разделялись на дневные и ночные. Их описание оставил И.Д. Попка: "Камышовая колоколообразная крыша вышки подобрана веху пучком. Из этого пучка, так похожего на китайскую прическу, выбегает высокий и прямой, как пика, шпиль, на который насажена сверху поперечная перекладина. К каждой оконечности перекладины прилажен на бечевке огромный шар, сплетенный из ивовых прутьев. Перекладина, с висящими по концам ее шарами, имеет вид коромысла весов, а весь этот прибор, в совокупности, имеет вид начальной буквы в слове "тревога". Да это и есть вестник линейной тревоги, телеграф, или, как обыкновенно называют его казаки, "маяк". При оявлении черкес спущенные шары поднимались вверх и, раскачиваясь на ветру, "маячили" тревогу.
Ночной маяк представлял из себя врытую в землю высокую жердь, обмотанную пенькой, сеном или соломой, иногда с соломенной кадкой наверху. При опасности поджигался. У линейцев назывался "веха". У черноморцев - "фигура".назад
Анфиса Шимульская
