…И поднявшись по узкому трапу на корабль с тревожно гудящими стропами, Пенфей в тоске обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на юную Тефиду, пронзившую его сердце острой стрелой шаловливого Эроса.
Минуло 2,8 тысяч лет. Тогда, в далеком прошлом, получил начало один самых эпохальных процессов, отзвуки которого слышны не только фанатичному историку, закопавшемуся в древних исторических фолиантах, или археологу, лопатой и кистью обнажающему останки прежних цивилизаций. Следы этого явления читаются на современных картах в названиях наших городов.
Более 2,8 тысяч лет назад из далекой Греции тысячи людей, которым не было более места в пределах собственной родины, отправлялись на поиски новых земель. Так началась Великая греческая колонизация.
То, что древнегреческий лирик Архилох, живший в VII в д. э, называл "несчастье Греции" – перенаселение, низкая продуктивность сельского хозяйства и голод, усиление жестокой внутриполитической борьбы, часто приводившее к насильственному выселению из государства представителей побежденной партии – привело к тому, что люди спонтанно покидали материковую Грецию и направлялись к новым неизведанным местам.
Однако были ли они действительно столь неизведанными?
Задолго до того, как нога первого греческого переселенца ступила на каменистый берег Черного моря, степи и горы Кавказа были "истоптаны ногами" мифических героев. Еще греки эпохи Троянской войны отправляли мысленно в эти далекие края своих богов.
Одним из первых побывал в этих далеких землях отец всех греческих народов Прометей. Случилось это после свержения Зевсом отца – "чадолюбивого" Кроноса, воплощавшего всепоглощающее время. Опасавшийся такого поворота дел еще в начале воцарения, Кронос предусмотрительно исключал всякую возможность оппозиции своему строю, найдя единственный, как ему казалось, разумный выход: поедать собственных потомков. Но младший Зевс по канонам сказочного жанра избежал подобной участи, и таки лишил отца власти, а вслед за этим Новый главный бог Зевс привел мир в порядок, раскинув над землей небосвод во всей своей красе. Он придал другой облик деревьям, травам, цветам, зверям и птицам. Лишил их прежних чудовищных размеров и силы. С этого момента исчезли с лица земли последние следы былого сурового времени.
Однажды Зевса в его золотом дворце навестил титан Прометей, который очень помог Зевсу в борьбе с прежними богами. "Отец богов, – молвил Прометей, – мир несказанно прекрасен, но есть, от чего грустить. Рыскают звери в лесах, живут рыбы в водах, летают птицы в небе, но все еще нет никого, кто мог бы размышлять о великих вещах и мудро распоряжаться богатствами бесконечной природы. Наполняет меня желание создать такие существа. Прошу тебя о согласии". Согласился Зевс на создание человека. Прометей не слишком отличался изобретательностью по части человекотворения, и потому, подобно богам других народов, слепил человека из того, что было: глины и воды. Когда Прометей создал человека, Зевс возликовал, когда научил его ремеслам – возрадовался, но когда человекотворец украл для созданных священный огонь, все положительные эмоции у главного бога иссякли, и Прометею пришлось расплачиваться за проявленную инициативу. Ослушника отвели на край света, на пустынную отвесную скалу дикого Кавказа, куда никогда не ступала нога человека. Но ныне и туда протоптана дорожка.
Куда прежде долетал на своих крылатых сандалиях лишь посланец богов Гермес, где обитал лишь Орел (как подозревают злопыхатели, это был сам Зевс), нещадно терзавший печень прикованного Прометея, заливая кровью одинокие суровые скалы, туда пролегла не зарастающая народная тропа. На Орлиных скалах в окрестностях г. Сочи возвысился памятник Прометею, одно из достопримечательностей этого курорта. Но это в наши дни...
Вернемся вновь в прошлое. Что мог знать среднестатистический древнегреческий моряк, пытавшийся достичь далеких берегов Кавказа на корабле, снабженном парусно-рабской тягой? Что искал он в краю далеком во времена Гесиода (а это VIII-VII в. до н.э.)? Имея из "средств массовой информации" доступ только к песням аэдов, греческий обыватель мог представлять Кавказ, как будто видя его глазами сказителя, нередко обладавшего недюжей фантазией. И виделся Кавказ местом обитания странных людей и мифических существ, как описано в сказании о путешествии аргонавтов за Золотым руном.
Любопытствующий читатель, разбирая самое начало мифа об аргонавтах и суммируя географические описания, заложенные в текст, может представить, что думал о Кавказе грек времен гесиодовской "Теогонии". Хоть прошла пара сотня лет со времен полуреального Гомера, расширились границы греческого мира, но Кавказ в умах старинных любителей мифов и легенд Древней Греции, остался практически прежним: "Страна это очень далекая, почти край земли, расположена она за морями, а достичь ее можно волшебным способом, пролетев по воздуху".
Правда, мифотворцы населили эту землю многочисленными полулюдьми страны Эа, чем несколько скрасили многовековое одиночество Прометея. Люди этой страны почитали тех же богов, что и греки, покровительствовал ей Арес, бог войны. В VII в. после колонизации побережья Западной Грузии выходцами из г. Милет мифическая страна Эа стала соотноситься с реальным поселением греков – Колхидой на р. Риони.
Легендарная Эа была землей страшных драконов и огнедышащих быков, существ, чье "нормальное" место обитания – подземный мир, мир мертвых. Долгое полное опасностей путешествие ждало аргонавтов. Среди самых известных моряков на "Арго" под предводительством Ясона на Кавказ отправились Геракл и Орфей. После долгих скитаний, на берегу моря в неведомой стране они встретили прорицателя Финея, который рассказал, что замышляли боги. По словам Финея, особенная опасность ждала аргонавтов при входе в Понт Эвксинский (т. е. гостеприимное море; так стали греки называть Черное море, познакомившись с его плодородными, гостеприимными берегами. Раньше же они называли Черное море Авксинским, т. е. негостеприимным, так как их пугали бури этого моря). Именно там располагались две острые скалы Симпагиты, далеко выступающие в море, постоянно сходящиеся и расходящиеся. Для того чтобы узнать волю богов, хотят ли они пропустить аргонавтов, им следовало выпустить вперед голубя. Если голубь пролетит, то плыть далее следует, если будет задавлен скалами, лучше отступить. Далее путь следовал мимо трех городов амазонок, до конца моря, где в море впадает река Фазис, в устье которого и находится Эа (Колхида).
Всмотримся в карту мира, в том виде, как она представлялась поэту Гесиоду около 700 г. до н.э. Река Фазис действительно являет собой не только конец Понта (моря), но и, собственно, конец мира, далее следует мировой океан, окружающий ойкумену со всех сторон.
"Радость и тревога охватили моряков, когда на горизонте показались горы величественного Кавказа. Вот и огромная мрачная скала, где на протяжении тысяч лет терпит несказанные муки Прометей, приговоренный к ним самим Зевсом. Довелось аргонавтам увидеть и огромного орла – мучителя титана, – когда под вечер он пролетел над кораблем. Хотя он летел высоко, под самыми облаками, шум его огромных крыльев был слышен и на суше и на море. Темной ночью они вошли в устье реки Фазис (Риони). Там заканчивалось море, дальше шли только горы. Они тянулись до самого конца мира и вершинами упирались в облака". В этом отрывке текста пересеклись два мифа: более ранний – о Прометее, и более поздний – об Аргонавтах. Одногрудые мужененавистницы амазонки, огнедышащие быки, драконовладетельные жители Эа... Страшен Кавказ для древнего грека. Страшен, но уже близок и человечен.
В VII–VI вв. до н.э. греки основывают на причерноморском побережье Кавказа ряд городов. И вот уже современник отца истории Геродота вполне реалистично представляет себе наш край, почерпнув нехитрые сведения из появившихся обстоятельных руководств для купцов и мореплавателей, иногда отражавших реальные перемещения варваров и содержавших сведения о населении Северного Кавказа.
Северные варвары постепенно включаются в сферу интересов греков. И уже не режут слух греческому уху сложные скифские имена. И бахвалится пьяный житель Фасиса своим заморским родственникам, что чуть ли не сам видел Геракла в местных горах, безбожно перевирая миф о происхождении скифов. Да, вновь отправился Геракл на Кавказ. Хотел он, было, раньше заехать, еще с Ясоном, но что-то его отвлекло.
Побывал Геракл здесь с миротворческой миссией освобождения Прометея. Но опять отвлекся и женился на местной змееногой богине. Недолго погостив у новой супруги, Геракл отправился совершить подвиги, завещав любимой сделать правителем здешних земель того из трех его сыновей, кто сможет натянуть его лук. Из трех братьев – Агафирса, Гелона и Скифа – только последний смог исполнить условие отца и стать правителем Скифии.
Прошли сотни лет… И вот на берегах Эвксинтского Понта в величественных городах, располагающихся "на самом краю земли", среди чудовищ и монстров, населяющих царство змееногой богини скифов, возносят свои песни выходцы из страны Зевса, распятому на скале Прометею, Орфею и Ясону, Гераклу, чьи дети окружают стены греческих городов своими походными огнями. Песни, чье эхо до сих пор разносится по горам Кавказа, которые расположены на самом краю света.
Мир чужой стал миром своим, греческим, эллинским. То, что ранее виделось воображению древнегреческого обывателя миром чудовищ, теперь стало человеческим миром. Пропали мифы? Ушли с земли Кавказа гордые легенды греков?
Слава богам Олимпа, нет! И если раньше Кавказ был местом, где жили боги, то теперь, когда эта территория включена в реальную, а не мифологическую ойкумену, мир богов был отодвинут в живое прошлое. И в этом красочном прошлом продолжается знакомство греков с миром местных племен. Боги греков встречаются с местными богами. Ревет на скалах Прометей, и вновь Геракл спешит, чтоб вызволить его. Герои-боги Греции продолжали свой путь в царство змееногой богини.
__ujbaxpt.jpg)