Театральные истории - II

 Увертюра

Итак, после небольшого антракта перед нами вновь открывается театральная сцена старого Екатеринодара, знавшая по-провинциальному наивные любительские постановки, громкие премьеры и проходящие под несмолкающие овации выступления столичных знаменитостей. Ведь прошлое не уходит, не исчезает, оно лишь терпеливо ждет своих исследователей и зрителей, тех, кто умеет заглянуть через пелену времени. Оно ждет нас...
И снова в небольшом зале постепенно гаснет искристый свет хрустальных люстр, поднимается тяжелый бархатный занавес, и перед нами в таких знакомых декорациях разворачивается очередной фрагмент истории одного из самых древних и загадочных искусств.

Сцена 2. Столетье номер девятнадцать

В 1864 году отгремела Кавказская война, а три года спустя войсковой град Екатеринодар получил статус "цивильного" (гражданского) города и начал постепенно привыкать к размеренному покою мирной жизни, который, наконец, сменил тревожную и смутную жизнь пограничного поселения. Не могла не изменится и культурная жизнь, развитию которой до этого мешали военные действия. Немногие артисты осмеливались отправится туда, где рядом происходили карательные экспедиции, партизанские набеги и захват заложников, да и самим екатеринодарцам не всегда было до "пиесок", постановка которых долгое время оставалась уделом любителей-энтузиастов. Но смолкли пушечные залпы, звон клинков и выстрелы пушек, и над Кубанью и Черноморьем снова стали слышны голоса муз.

Одними из первых изменившимся положением воспользовались многочисленные гастролирующие труппы крупных городов России, ведь тут их давно ждал по-провинциальному восторженный и восприимчивый, да и не слишком избалованный хорошим театром зритель. Зритель, который так искренне смеялся и так же искренне плакал, сопереживая происходящему на сцене, проживая жизнь вместе с актерами и их персонажами. Свою роль в привлечении артистов частных опер и антреприз играло и географическое положение города, через который проходили пути на Тифлис, Баку, Владикавказ, к курортам Минеральных Вод и, разумеется, Черноморья. Вскоре после окончания войны на Кубани начинаются более-менее регулярные гастроли русских и украинских профессиональных театров. Предпочтение в основном по-прежнему отдавалось комедийным пьесам "водевильного характера". Особо нежной любовью кубанцев пользовались сочинения на "украiньской мове", ведь большинство населения составляли выходцы из славного Запорожья, не забывшие своих украинских корней. "Наталка-Полтавка", "Маруся Богославка", "Ой, не ходы, Грыцу, та на вечерныцы", "Запорожец за Дунаем", "Назар Стодоля" – вот лишь некоторые названия с театральных афиш второй половины XIX века.

К тому времени екатеринодарцы уже могли похвастаться собственным почти настоящим театральным зданием, открытым в 1861 году по инициативе наказного атамана Иванова на главной улице города напротив "Белого" собора (сейчас на этом месте расположено здание краевой администрации). В честь такого события прилегающая улица даже получила название Театральная (ныне ул. Гимназическая). Новый театр по-прежнему отличался особым "окраинным шармом". Вот как это описывает один из современников: "На Красной улице, против нового собора, было большое пустпорожне место, где стоял деревянный сарай. В нем был устроен театр, в котором давали представления театральные труппы". Но, несмотря на внешнюю неприглядность здания, его интерьер был уже вполне театральным: настоящая сцена, зал, разделенный на партер, ложи и галерею. И именно здесь под гром оваций проходили гастроли императорских театров Санкт-Петербурга, Москвы и Варшавы.
Театр просуществовал 12 лет, до начала строительства на этом месте мужской войсковой гимназии. Городская Дума ходатайствовала перед областным правлением о выделении из войсковой казны средств на строительство другого театра, но получила отказ, и долгое время любительским и профессиональным труппам приходилось снимать у частных лиц малоприспособленные для постановок помещения. Такое положение совершенно не устраивало екатеринодарцев, ставших гораздо более искушенными в театральной культуре, однако все хлопоты театралов разбивались об извечный в таких случаях ответ: "Нет денег". Заветная мечта горожан осуществилась лишь благодаря радению известного екатеринодарского архитектора Василия Андреевича Филиппова. Сам большой поклонник сцены, он сделал проект деревянного театра и согласился наблюдать за его строительством совершенно бесплатно, "ради святого искусства". Городским властям не оставалось ничего другого, как изыскать средства на постройку, ведь они просто не смогли отказаться от проекта одного из лучших архитекторов Кубани.
И вот 28 мая 1881 года в городском саду состоялось открытие Летнего театра. Восхищенные екатеринодарцы с удивлением рассматривали словно пришедший из русских сказок терем и его изящно украшенные интерьеры, о которых местные газеты восторженно писали, что они "могли бы удовлетворить даже строгие требования столичной публики". Но недолго служил он украшением города – спустя всего лишь два года случившийся пожар оставил от красоты одни лишь воспоминания. На смену пришел другой театр, тоже деревянный. Был он серым, аляповатым и приземистым, но долго верой и правдой служил городским театралам. В воспоминаниях екатеринодарцев он остался таким: "На запад на некотором удалении от главной аллеи часть сада была отгорожена для нужд выстроенного в ней Летнего театра и буфета при нем. Здание было деревянным, под железной крышей, с амфитеатром, ложами, балконными местами, с ведущими к ним лестницами по бокам и даже дешевыми стоячими местами – галеркой".
Театральный сезон в Летнем театре длился с середины апреля по октябрь. О представлениях сообщали афиши, расклеенные на специальных тумбах, с подобным текстом: "С дозволения начальства города Екатеринодара в новом Летнем театре, в Городском саду, труппою драматических артистов под управлением Е.М. Рахимова во вторник 17 апреля по случаю высокоторжественного дня рождения Его Императорского Величества Государя Александра Николаевича перед началом спектакля будет исполнен гимн "Боже, Царя храни". Спектакль по пьесе Н. Островского "Бедность не порок". Цены на билеты следующие: ложи литерные – 7 руб, ложи номерные – 4 руб, кресла 1го ряда – 2 руб, (...) галерея – 25 коп".

Спектакли начинались поздно и проходили с большими антрактами, так что публика могла под звуки оркестра вдоволь наговориться и насладиться прелестью летних южных ночей, нарушаемой, впрочем, атаками кровожадных комаров, не щадящих чувства театралов. Порою представления заканчивались за полночь. После спектакля у выхода публику поджидала целая вереница фаэтонов, линеек, повозок, да и просто телег, развозивших екатеринодарских поклонников Талии и Мельпомены по домам или турлучным хатам. На собственных конных экипажах отбывали только наказной атаман и двое особо именитых купцов. Картина изменилась только в 1900 году, когда ко входу в городской сад провели трамвайную линию.

Особенно интенсивной театральная жизнь города стала к началу девяностых годов XIX века. В 1892 году усилиями Общества русских драматических артистов под управлением г-на Надлера был открыт так называемый Зимний театр, расположенный в помещении армянского училища на углу Красной и Графской (ныне ул. Советская), многочисленные любительские спектакли ставились на импровизированных сценах Общественного и Войскового собраний. В 1895 году екатеринодарские покровители искусств из Благотворительного общества ходатайствовали перед городским управлением о постройке на акционерных началах полноценного драматического театра и даже начали подписку на пай, но из-за традиционной российской волокиты театр так и не был построен до 1909 года.
Именно к концу девятнадцатого столетия Екатеринодар окончательно вошел в театральную орбиту Российской империи. В августе 1893 в здесь гастролировал с труппой М. М. Петипа – сын знаменитого балетмейстера Мариуса Петипа. Газеты отмечали, что "такого блестящего исполнения екатеринодарцам давно уже не приходилось видеть". В том же году прошли гастроли знаменитого трагика Мамонта Дальского (Мамонт Викторович Неелов), игравшего Чацкого. Отелло, Гамлета. В июне-июле 1894 на сцене Летнего театра артисты московского Малого театра ставили спектакли по пьесам Островского, Грибоедова, Шекспира... Приезжали труппы из Тифлиса, Киева, Харькова, а в июле 1899 заглянули даже "итальянские артисты под управлением Г. Шеина".

В мае 1875 года Екатеринодар вместе со всей Россией отмечал столетие Александра Сергеевича Пушкина. Интерес к творчеству поэта был настолько велик, что поставленный труппой драматических артистов "юбилейный" спектакль со сценами из пушкинских произведений повторяли четыре раза, чтобы его могли увидеть все желающие. Правда, вполне вероятно, что такой наплыв публики был не в последнюю вызван еще и тем, что перед театром были расставлены столы и "все дети наделены каждый большим пирогом и пакетом пряников, заготовленных городской управой". А еще по инициативе Екатеринодарского музыкально-драматического кружка прошел в Летнем театре Пушкинский вечер, который посетило "небывало огромное количество публики, соотвественно сумма сбора превысила цифру, которую не достигал не один спектакль в течении 4-5 последних лет". Среди торжественных мероприятий к юбилею чувство особого умиления вызывает "литературное утро для служителей типографии с приглашением интеллигенции". Любопытное было все же время...

Но не только сам Екатеринодар был славен театральной жизнью. Свои любительские театры существовали и в других городах, станицах, расквартированных частях Кубанского казачьего войска, словом, практически повсеместно. Вот что оставили нам пожелтевшие листки архивных материалов об одном из таких выступлений. В 1896 годы в далеком селении Парнаум, затерянном на русско-турецкой границе, хорунжий Первого Ейского полка Ветер и есаул Майборода поставили силами казаков 2 пьесы – "Чоботы" и "Кум Мирошник или Сатана в бочке". Пробовавшие себя в роли служителей муз казаки не знали даже грамоты и офицерам приходилось разучивать с ними тексты с голоса. Спектакль имел грандиозный успех. Один из очевидцев писал: "Разиня рты, выпучив глаза, сидела разношерстная публика, состоящая главным образом из казаков 3 сотни и местной аристократии: курдов, татар, персов, армян. С детским восторгом ловила она каждое слово, следила за каждым жестом и движением играющих".
Только представьте себе… Маленький гарнизон в Кавказских горах, на далеком юге необъятной империи. Все тяготы и лишения практически изолированной пограничной жизни. Окружающая дикость. И вдруг – театр! Казаки шумно радуются, видя на сцене друзей и знакомых, и одобрительными криками подбадривают робеющих с непривычки перед толпой зрителей сослуживце. Местные "аристократы" гордого и грозного вида, не понимающие русско-украинского текста, но завороженные открывающимся перед их глазами невиданным зрелищем и стремящиеся не пропустить ни единого момента. Блестящие любопытством глаза восточных женщин, закутанных в покрывала, но все же рискнувших прийти туда, где так много чужих мужчин. И сами актеры, стесняющиеся дебюта, путающие слова, но все же творящие это волшебное искусство, даря радость людям. Кстати, армейское начальство с удовлетворением отмечало, что "с прибытием третьей сотни 1 Ейского полка в Парнаум окончательно прекратились воровство и драки".
Такой была для театральной Кубани вторая половина девятнадцатого века. А за порогом уже ожидал XX век со всеми его бурными переменами и потрясениями, от "серебряного века" до гражданской войны.
Но это будет уже другая история...

Благодарим Краснодарский государственный историко-археологический музей и лично Стругову М.Р. за помощь в работе.