Интересная профессия: граффитист. Саша Maslo — о малярной краске и квадратных метрах городских стен

Он никогда не учился в художественной школе. Его университетом стала улица, мольбертом — стены, а кистями — баллоны с автомобильной краской и краскопульт. Теперь заказчики стоят к нему в очереди, парень работает без выходных и праздников. В Краснодаре его знают и любят многие — за профессионализм, хороший вкус и чувство юмора. Саша Сингур, более известный под псевдонимом Maslo, рассказал Юга.ру о своем ремесле, которому его научила жизнь.

Когда ты решил, что хочешь заниматься граффити?

— Рисовать граффити начал «с нуля» в конце 2000 года, хотя этой культурой увлекался еще с 1994 года. Много рисовал на улицах, тренировался, копировал, изобретал. В общем, нарабатывал свой стиль, который до сих пор формируется — потому как конечной точки в развитии нет. Уличное рисование постепенно трансформировалось в коммерческую роспись. На начальной стадии заказов было не так уж и много, затем их появилось больше. Они разделились на интересные и не очень. Сейчас я могу себе позволить самостоятельно выбрать интересный мне заказ, потому что их стало достаточно для того, чтобы я мог так себя вести.

Кто крут в Краснодаре из уличных и коммерческих райтеров (художников граффити), как появилось это движение, кто был твоими учителями и как происходил процесс обучения?

— В Краснодаре круто делают Kras Crew, их же знают и в других городах. Достаточно активно действует и перемещается Abel, его работы интересные. Он в основном делает улицу, ну и коммерцию — но в меньшей мере. 8 рублей представляет ту же команду, делает хорошие работы. Тоже любит улицу, вместе с ним я сделал много коммерческих проектов. Заяц рисовать начал чуть ли не в 97‑м году, может даже и раньше. Он стал одним из первых, кто в Краснодаре подхватил эту волну, пришедшую из Америки в Европу, а затем и в Россию.

В Москве это был Basket, Чуб, СЕ, Камар и Червяк из Rus Crew, а также ряд других художников. Там это происходило наиболее активно, бум хип-хоп-культуры ощущался гораздо быстрее, выше, сильнее, чем в любом другом городе.

В Краснодаре — Пиппен, Рашид, Митяй и Заяц. Учителем было время... и интернет!

Если говорить о работах Георгия Куринова, которому в Краснодаре дали карт‑бланш на большой формат, — как ты относишься к тому, что он рисует?

— Gooze? Мое отношение к нему нейтральное, он есть — ну и есть. То, что карт‑бланш дали, — хорошо, что так у него вышло в жизни, любой бы не отказался.

Скоро ситуация изменится, сейчас властям стало интересно поработать с другими исполнителями. По этому поводу уже не раз собирались и обсуждали тему краснодарского мурализма.

Его работы хороши для масс, очень яркие и контрастные, он использует классическую подачу, работая на объемность. Цветастость и объемность изображения цепляет обычного человека, ему нравится. Но техника, смысл, манера, многие другие аспекты, которые понятны людям, работающим на более глубинном уровне в сфере творчества... На уровне Краснодара это норм, но выносить за пределы административного центра Кубани это творчество не стоит.

Он берет госзаказы, делает роспись на социальные темы, занимается волонтерской работой. Рисует в своей манере, которая мне не близка.

Куринов выбрал стиль, позволяющий максимально быстро понравиться публике. Своего рода поп-арт в граффити в своем стиле. К сожалению, это дорога не туда (для современного искусства, граффити, мурализма, стрит-арта — как хотите). Этот путь неплох для заработка, чтобы понравиться максимально большему количеству людей, по большей части не особо разбирающихся в данной сфере. Рисование фэнтези, особенно в его стиле, очень хорошо в это вписывается. Добавь много цвета, поиграй контрастами, сделай ставку на объемность. Что ни нарисуй в этом стиле — все зайдет массам на ура! Особенно в Краснодаре, где для нас это в диковинку.

Скорость и масштаб — главное, чем он гордится. Слышал, что он, мол, за три дня залил какое-то невообразимое количество квадратов. С такими темпами и на такой скорости можно не успеть заметить много чего интересного... Когда такие скорости имеют место, происходит прямая потеря качества, что явно наблюдается в его работах. Благодаря ему скоро стрит-арт станет олимпийским видом спорта. Райтеры будут соревноваться на время и на скорость заливать стенки урбана и пересекать финишную колючую проволоку.

Случались ли эксцессы во время акций по стрит-арту, сталкивался ли ты с непониманием или противодействием твоему стрит-арту?

— Столкновения и непонимание со стороны правоохранительных органов были, но всегда все расходились миром. Ключевой момент здесь — непонимание, дезинформация прежде всего. Если ты не вовлечен в процесс или культуру, ты будешь неверно ее воспринимать.

Чем отличается твой подход к коммерческой росписи от подхода к некоммерческой, к стрит-арту? Если бы за стрит-арт, за полностью свободное искусство, тебе платили так же, как за коммерцию, — ты бы хотел заниматься только им?

— Стрит-арт — это просто вышел и сделал, а коммерция — вышел, договорился, сделал. Так вот, в этом «договорился» сокрыто очень многое! Договорился и про деньги, и про время, и про условия, и про нюансы, и даже про идею и желания другого человека — заказчика. Ты делаешь не для себя, а кому-то за что-то. Для себя, возможно, ты бы этого не стал делать, но хотел бы сделать деньги. В этом фишка!

Кстати, работа за компьютером на уровне эскиза занимает 10, даже 5% времени от всего выполнения заказа. Все остальное — это hard work! Сам я не очень люблю эту эскизную часть, но без нее коммерцию сделать практически невозможно, приходится хоть что-то накидать для обсуждения. Некоторые заказчики требуют не только подробный эскиз, но и перенос его на стенку чуть ли не один в один. Главное в набросковой части — чтобы не получился эскиз ради эскиза. Есть нюансы, которые подгоняются непосредственно на стенке, отступления от эскиза тоже должны восприниматься заказчиками нормально, адекватно.

Помимо росписи на стенах я еще делаю графику, работаю маркерами по канвас-панели, это холст на картоне.

Если бы мне за мой стрит-арт платили больше, чем за коммерцию, то эти два понятия слились бы в одно. А по сути, это больше похоже на продажу холстов в рамках Краснодара: платить за мой стиль в чистом виде и полном объеме пока, к сожалению, мне не собираются.

Начало нулевых годов стало продолжением 90-х, очень своеобразные заказы попадались мне в это время. Платили бильярдными столами, обоями, декором, инструментом и прочей утварью — очень популярен был расчет за работу в формате баш на баш. Сейчас работа куда интереснее, зачастую между выполнением заказов практически нет перерывов.

В чем сложность работы с краснодарскими заказчиками, какие заказы тебе интересны, а какие — нет? Что обычно заказывают, часто ли встречаются заказчики, которые сами не знают, чего хотят? Кто вообще эти люди — те, кто решил, что им нужна роспись по стенам?

— Краснодарские заказчики бывают очень разные, но их объединяет одно — желание поторговаться, сделать дорого за дешево, и у них порой нехватка информации или неверные представления по различным вопросам искусства.

Не знают, чего хотят? Такое тоже встречается, но все реже. Это также вопрос информационного характера. Такая ситуация может быть в двух случаях: люди вообще не знают, каким способом и техническими средствами осуществляется творческий процесс, или же они разбираются в целом, но не понимают, «как лучше» сделать. Но это больше идет эскизная история. Такие люди, в свою очередь, делятся на тех, кто вообще не понимает, что хочет увидеть, и тех, которые достаточно ясно дают понять, что им нужно, на примерах — у них есть картинки, наброски, любая другая информация.

Кто эти люди? Наверное, те, для которых не чужда сфера творчества, эстетики и моды в конце концов... Те, кому небезразлично, будет ли он смотреть на обои или на эксклюзивную ручную работу.

Моя задача — давать свое видение. Некоторые приходят, дают готовое задание. Таких очень мало. В основном предлагаю я. Заказчик может предложить направление, а я — идеи по его реализации и развитию.

Если тебе будут подробно говорить, что делать, а ты будешь просто делать — это тупиковый путь. Даже в самых провальных в этом смысле заказах (потому что есть и такие, где лучше уже тогда сразу не браться) надо продвинуть что-то свое. Иначе по итогу выйдет плохо.

Кто твои конкуренты?

— Я не собираюсь соревноваться, поэтому соперник отсутствует. Я занимаю свою нишу — не совсем граффити и не совсем аэрография в том виде, как ее больше привыкли воспринимать, скорее это нечто между...

Классическая аэрография напрямую связана с росписью автомобилей. У людей очень четкая ассоциация с этой техникой росписи — это, мол, про машины история. Также аэрография применяется для росписи ноутбуков, небольших работ формата А4. А я делаю очень масштабные работы, большие объемы, это нетипично для аэрографии. Что важно, я работаю не аэрографом, а мини-краскопультом HVLP-системы. Использую в работе дисперсионные или водоэмульсионные краски. Это самая обычная краска для ремонтов, Caparol или Tikkurilla. Она меньше воняет, чем автоэмали и нитрокраска. Но и результат разный. Водоэмульсионка дает пастельные тона, мягкие переходы. Эмаль и нитрокраска позволяют делать контрастные, насыщенные, яркие работы.

Что в современных трендах росписи стен тебе кажется наиболее интересным и прогрессивным?

— Граффити, как и все остальное, развивается, приобретая новые формы и создавая тенденции. Это так называемый ньюскул. Современные тенденции — мурализм, бомбинг, тагинг, вандализм (нелегальное граффити). Могу отметить aryz, Tristan Eaton, cryptk, osgemeos, smitheone,  nychos, lugosis и retna.

Сейчас модно рисовать небрежно, не чураясь потеков краски. Контурить и заливать ван лайн, то есть в одну линию.

А есть стайломаны — райтеры, рисующие исключительно свой стиль. Только авторский, не отклоняясь никуда! Аккуратисты, дотошно вылизывающие линии на своих шрифтах, ровняя и подрезая углы как под скотч. Педантами от граффити всегда были немцы — к примеру, TASSO и Mirko Reisser.

Роспись стен сродни ремеслу татуировщика. Тенденции в сюжетах становятся схожими, еще 3–4 года назад этого не было. Многие уличные райтеры, граффитчики делают сейчас эскизы для татуировок. Часто райтеры сами становятся тату-мастерами, привносят в это дело свой стиль, свою манеру.

На Западе легче подходят к росписи, к сюжетам, заказчики там так же и относятся к процессу. Подход такой: заказчик дает полную свободу творчества художнику, доверяет ему. Кроме того, там всегда идет плотная работа с брендами-спонсорами, это обычно производители одежды и краски.

Что ты думаешь по поводу взаимодействия с властями города в роли заказчика для стрит-арт-проектов?

— Изучение вопроса граффити и стрит-арта в целом, анализ отдельных его элементов, правильно поданная и усвоенная информация, свобода творчества, создание благодатной почвы, содействие и доверие художникам со стороны муниципалитета в роли заказчика — это ключ к успеху на пути к современному облику нашего города!

Финансирование необходимо для возникновения действительно привлекательного имиджа города. По-прежнему все делается на волонтерской основе — как и тогда, когда я еще начинал свой путь. Все за бесплатные баллончики и возможность легально порисовать — ну так не должно быть! Не говоря даже про страны Европы, но и в России проводятся мурал-акции по схеме: вознаграждение райтеров, то есть оплата их услуг, плюс еще какие-либо бонусы от управы — расходные материалы (банки, краски, валики, кисти) и плюс хорошие места, поверхности от муниципалитета. И что самое главное — не требовать и не ставить рамки в процессе создания эскиза, не давить на исполнителя, а дать ему полную свободу творчества. Конечно «чисто свой стиль» никто не даст сделать, да и утвердить эскиз все-таки придется, но выйти «на нейтралочку» всегда можно!

У райтера должно быть свое видение, отсюда, наверное, фраза: "Художник так видит". В это видение, наверное, входит все осмысление человеком того, что и как он делает, понимание субкультуры, в которой он находится, смысла (ради чего он это делает), стиля и манеры (как он общается со своим зрителем). Это все нас, райтеров, отличает друг от друга. Одни — попсовые, другие — андеграунд. Куринов — попсовый райтер однозначно, испортивший много фасадов в городе, как по мне. Но вот некоторые мои друзья и знакомые придерживаются другого мнения. Им нравится. Сколько людей, столько и мнений.

Я стайломан и больше склонен к андеграунду, я не позволяю себе делать вещи, которые делает он. Качество и стилистика существенно отличаются от его подхода, я уделяю больше внимания деталям, композиции. Для меня очень важно, чтобы в моем творчестве присутствовал источник, откуда это все пришло, — улица, немножко вальяжности, немножко этого нелегального антуража, соответствующей музычки. Люблю натуральность, трушность, люблю проработки, фишечки, линейность, аккуратность в детализации, но тут же — и небрежность, и потеки на фонах. Работы должны быть живыми, одушевленными! Такие рисунки получаются только у вдохновленного этой культурой человека.

Хорошо, что все такие разные, у каждого свой путь. На самом деле, смотреть надо за собой прежде всего, развиваться дальше. Хорошо, что есть спрэй-движуха в Краснодаре. И кто в ней присутствует сейчас, тот, стало быть, находится на своем месте. Образуется здоровая конкуренция, в Москве вон — райтер на райтере сидит, татуировщиком погоняет. Это позитивно сказывается на общем уровне. И общество постепенно привыкает к осознанию того, что граффити, стрит-арт — это неотъемлемая часть городского пейзажа.