Пока в Москве кризис закрывает арт-галереи, регионы продолжают вкладывать в недешевое искусство скульптуры. В этом году о своих намерениях установить новые памятники заявили Ростов, Калининград, Великий Новгород, Пенза, Рязань, Нефтеюганск, Саратов, украинские Киев, Луганск, Полтава. При этом большинство запланированных скульптур будут не пафосно-официальными, а веселыми или лирическими: красивая женщина, летающая корова, первая учительница.
Краснодарский скульптор Валерий Пчелин прославился развлекательными городскими композициями "Собачкина столица" и "Казаки пишут письмо турецкому султану". В марте 2009 году выиграл еще два скульптурных конкурса, которые провела мэрия Краснодара: Валерий Пчелин сделает для города композиции "Жители Екатеринодара ХIХ века" и "Позвони маме".
Причины нового тренда ставить развлекательные скульптуры, по-Вашему?
- Эта мода принесена с Запада. В последнее время российские руководители и администраторы начали много бывать за рубежом, где им бросились в глаза разные парковые формы, там этого добра очень много. И, естественно, они решили применить эти идеи у себя "на территории". Поэтому когда в муниципальных бюджетах появились какие-то свободные деньги, началась эта волна. А сейчас ее уже не остановить.
Украсить улицу можно и светильником. Зачем обязательно скульптура?
- Светильники – это все временно. А каждый из нас хочет, чтобы остался заметный след о нем, его деятельности и его времени. Нагляднее памятника и еще архитектуры ничего нет.
Да и потом, у нас тоже заметили: фасады и тротуары сделаны – а глаз ищет чего-то еще, изюминку.
Раньше о "скульптуре как изюминке" не задумывались. Вокруг стояли только идеологические мемориалы. Декоративные вещи встречалась, но в основном серийные. В 50-е отливали пионеров и спортсменов. Их образцы делали где-то в Москве или Питере и рассылали по всему СССР. При тиражировании образец замыливался, терял уникальность. Оставался мутный, неясный слепок, он-то и доходил до своего медвежьего угла. А единичных вещей почти не ставили, только в курортных городах кое-что.
Так что до последнего времени наши руководители плохо себе представляли, как можно ставить такие вещи? Мы же серьезные люди, заняты важными делами, а тут какая-то ерунда.
Но оказалось, что во всем мире такая ерунда стоит не одну сотню лет. И у нас ее тоже надо ставить, мы же не какие-то отсталые, мы же европейские города и села.
И насколько похожи русские "Первые учительницы" и "Молодожены" на западную скульптуру?
- С одной стороны похожи. Но, если смотреть в массе, то пока в них мало чего-то, что можно соотнести с искусством. Чаще всего эти работы на грани китча. Все-таки скульптура должна выполняться по законам скульптуры: быть грамотной, иметь режиссуру, вписываться в место, жить собственной жизнью, а не просто работать рамкой для фото. У нас же в стране пока любят либо явную мультипликацию, либо муляжи, стаффажные такие вещи – облизанные, высосанные.
Например?
- Тот же Абрамович в Красноярске, сидящие на лавочках Утесовы. Ощущения эти скульптуры вызывают неприятные. Их язык слишком натуралистичный. Нет художественного обобщения. В советской скульптуре это обобщение присутствовало, но там оно было чересчур: руки лопатой, ноги-утюги.
И опять же важно делать интересную композицию: не просто руки опущены или там персонаж сигарету прикуривает.
Помните "Фотографа" в Петербурге. Это пример манекена. Его лицо и костюм обезличены. Дали бы полотенце на руку – был бы приказчиком. В нем нет индивидуальности, характера. А это должно быть – уникальность.
Есть ощущение, что в последние годы вернулся интерес и к официальным памятникам: новым героям ставят новые скульптуры.
- Я не сказал бы, что этот интерес пропадал. Памятники историческим людям как ставились, так и ставятся. Был перерыв, связанный с отсутствием денег. А иначе еще в 90-е, с первого дня перестройки, начали бы ставить новые памятники.
Интересно другое: исторические памятники выполнялись и будут выполняться в натуралистическом стиле, который нам знаком еще со времен Древнего Рима. Этот жанр, рождающий не только выдающиеся монументы, но и куклоподобные статуи, всегда занимал свою нишу и в Европе, и в Америке, и у нас.
Лично мне жаль, что герои меняются, а художественная манера их исполнения стоит на месте. Видимо, это проистекает от того, что заказчик "парадных" памятников во всем мире – администрация, которая выбирает спокойную тихую традицию. Для нее это как вечная ценность. Да и сами художники-модернисты, которые умеют стилизовать, деформировать, редко занимаются историческими личностями, они уходят в область чистого искусства.
По-вашему, следовать традиции – вредно для искусства?
- Каждая эпоха имеет не только своих героев, но и свой художественный стиль. И этот стиль связан с людьми того времени. Я не понимаю, как можно делать памятник Маяковскому – разрушителю и реформатору в поэзии – в реалистической манере. Это ненормально. Я смотрю на этот памятник и не верю, что передо мной поэт, который написал "Облако в штанах".
Ну, это Маяковский. А казака, который стоит перед администрацией Краснодарского края, разве можно было сделать не в реалистической манере?
- Тут была иная задача. Казак – это все-таки памятник имперский, собирательный, он объединяет несколько эпох. Такой памятник такому казаку нужно было поставить еще в ХIХ веке. Можно говорить, что эта работа выражает стиль нескольких эпох – с конца XVIII по конец XX веков. Это правильно, что он выполнен в традиции римской школы. Другое дело, что его можно было задумать острее: показать не только величие, но и трагедию нашего казачества. Чтобы зритель увидел не просто казака-основателя, а казака, который пережил гонения советского времени и был реабилитирован. Задача сложная, конечно, но ее можно было решить.
Есть мнение, что деньги лучше тратить на новые троллейбусы, а не на фонтаны и скульптуры. Сколько нужно памятников в городе?
- Их должно быть ровно столько, сколько позволяет пространство города. Дело тут не в деньгах. Памятники же не ставят все в один год.
На Западе очень много памятников даже там, где они, в общем-то, не обязательны. Просто мест уже не хватает. У них декоративная уличная скульптура, не несущая идеологии и никому не посвященная, устанавливалась и в XIX веке, и в XVIII.
Потому там и работы очень разнообразны по пластике, есть абстрактные вещи. В нашей стране пока абстрактного не понимают.
С парковой скульптурой можно сфотографироваться, пафосная утверждает идеологию, а что делать с абстрактной?
- Да, с ней самое сложное. Ее и ставить надо более тщательно, завязывать с архитектурой и ландшафтом, где угодно не воткнешь. Такая скульптура как бы произрастает, она органична месту. Это как высшая математика. Абстрактная скульптура усиливает пространство, создает настроение.
У нас есть примеры?
- В Краснодаре точно нет, да и в России не знаю, не видел.
А кто у нас в стране сейчас делает скульптуры?
- В основном люди с добротным советским образованием. Поэтому, кстати, и получается, что монументалисты, которые привыкли создавать солдат, часто не владеют языком городской скульптуры. Еще станковую скульптуру, которая живет для выставок, делать умеют, но это очень отстраненные вещи. В итоге для города у таких мастеров получаются эскизы в натуральную величину, а не скульптуры. Они считают, что у них все грамотно, все похоже, пиджак на месте. Но ведь самого главного нет – со зрителем вещь не контактирует.
Зрителям-то нравится, они с ней фотографируются.
- Ну, правильно. Они сфотографируются с чем угодно. Художник должен видеть дальше. Для зрителя важно "похож-не похож". Тем более, зритель у нас художественно малообразован, он на все радостно реагирует, потому что другого никогда не видел. Художник сам должен ставить для себя сверхзадачу.
И когда зритель начнет понимать?
- А когда этих памятников будет на каждом углу. Тогда горожанин начнет различать, чувствовать: да, этот почему-то отталкивает, а в том что-то есть, хочется пообщаться. Сегодня любая работа популярна просто за неимением лучшей. И пока выбора нет, человек с каждой встает к фотоаппарату.
А есть русский скульптор с мировым именем, как Роден, например?
- Наверное, всемирно известного нет. Разве что Мухина.
В России вообще скульптура долгое время отсутствовала, как вид искусства. Была икона, картина, был лубок. То есть у русского человека формировалось двухмерное восприятие произведения искусства. Первые скульптуры начал устанавливать только Петр I. И то – только в Петербурге, да и там – кое-где. Так что скульптура в России существует максимум 300 лет. А самостоятельно развивается с той поры, когда Екатерина построила Академию художеств.
В Европе же, начиная с греко-римской традиции, скульптура как была, так и оставалась: на площадях, в храмах, интерьерах, парках. Средний западный европеец к ней очень восприимчив, трехмерность для него привычна, как дважды два.
Мы же еще слишком молоды, как зрители. Подождем лет 100, посмотрим, что будет.
Ваш прогноз: как у нас будут развиваться вкусы?
- Вообще-то, все развивается. Нужно сначала пройти нынешний этап, все эти натуралистические скульптуры. Наверное, потом появятся вещи более условные и символичные. Хотя перелом в России произойдет не скоро. У нас всегда будут любить реалистические формы больше, чем знаковые. Но язык все-таки станет более условным, время свое возьмет.
Думаю, на вкусы сильнее всего повлияет работа дизайнеров. Именно они сегодня эстетически развивают зрителя: через дизайн интерьеров, мебели, автомобилей, рекламы, через новые технологии. Они заставят измениться и уличную скульптуру.
А что будет с той скульптурой, которую ставят сейчас?
- Останется на своих местах, как дань времени.
Значит нужно сохранять памятники, которые потом могут признать как антиэстетические?
- Все памятники должны оставаться. На Западе, например, ничего не сносят. Другое дело, если работа занимает слишком активное место и разрушает среду. В таком случае ее обычно не уничтожают, а переносят.
Ваше отношение к статуе Авроры в Краснодаре?
- С одной стороны, я к ней тоже привык. Она всегда там стояла, она – часть этого кусочка Краснодара и вроде вполне завязана с окружением. Но по мере того, как Красная будет меняться, увидим, насколько "Аврора" соответствует месту. Решение, что с ней делать, возникнет само собой. Скорее всего, она сама развалится, так как эта статуя требует реконструкции, там внутри все сгнило, нужны большие средства. Очень вероятно, ее вообще нужно делать заново. Так что, допускаю, что, когда она начнет угрожать безопасности пешеходов, "Аврору" попросту демонтируют.
Валерий Пчелин
Родился в 1962 году.
Образование: Краснодарское художественное училище (Краснодар), Государственная Художественно-промышленная Академия им. Веры Мухиной (Санкт-Петербург).
В 1989 году начал выставочную деятельность. Участник около 50 персональных и групповых выставок в России, Германии, Чехии, Великобритании и Аргентине.
Член Союза Художников России, член Международной Ассоциация пластических искусств при ЮНЕСКО (International Art Association, UNESCO).
Работает в области станковой, парковой, монументальной и декоративной скульптуры.
В марте 2009 года работа "Гоголь-мистик" приобретена Краснодарским художественным музеем им. Коваленко.
Значительная часть работ находится в частных коллекциях России, Германии, Франции, Финляндии, Аргентины.
Ряд монументальных скульптур выполнен по заказам муниципалитетов городов Краснодар (Россия), Пинамар (Аргентина) и епископства провинции Буэнос-Айрес (Арегнтина).
Краснодарский скульптор Валерий Пчелин прославился развлекательными городскими композициями "Собачкина столица" и "Казаки пишут письмо турецкому султану". В марте 2009 году выиграл еще два скульптурных конкурса, которые провела мэрия Краснодара: Валерий Пчелин сделает для города композиции "Жители Екатеринодара ХIХ века" и "Позвони маме".
Причины нового тренда ставить развлекательные скульптуры, по-Вашему?
- Эта мода принесена с Запада. В последнее время российские руководители и администраторы начали много бывать за рубежом, где им бросились в глаза разные парковые формы, там этого добра очень много. И, естественно, они решили применить эти идеи у себя "на территории". Поэтому когда в муниципальных бюджетах появились какие-то свободные деньги, началась эта волна. А сейчас ее уже не остановить.
Украсить улицу можно и светильником. Зачем обязательно скульптура?
- Светильники – это все временно. А каждый из нас хочет, чтобы остался заметный след о нем, его деятельности и его времени. Нагляднее памятника и еще архитектуры ничего нет.
Да и потом, у нас тоже заметили: фасады и тротуары сделаны – а глаз ищет чего-то еще, изюминку.
Раньше о "скульптуре как изюминке" не задумывались. Вокруг стояли только идеологические мемориалы. Декоративные вещи встречалась, но в основном серийные. В 50-е отливали пионеров и спортсменов. Их образцы делали где-то в Москве или Питере и рассылали по всему СССР. При тиражировании образец замыливался, терял уникальность. Оставался мутный, неясный слепок, он-то и доходил до своего медвежьего угла. А единичных вещей почти не ставили, только в курортных городах кое-что.
Так что до последнего времени наши руководители плохо себе представляли, как можно ставить такие вещи? Мы же серьезные люди, заняты важными делами, а тут какая-то ерунда.
Но оказалось, что во всем мире такая ерунда стоит не одну сотню лет. И у нас ее тоже надо ставить, мы же не какие-то отсталые, мы же европейские города и села.
И насколько похожи русские "Первые учительницы" и "Молодожены" на западную скульптуру?
- С одной стороны похожи. Но, если смотреть в массе, то пока в них мало чего-то, что можно соотнести с искусством. Чаще всего эти работы на грани китча. Все-таки скульптура должна выполняться по законам скульптуры: быть грамотной, иметь режиссуру, вписываться в место, жить собственной жизнью, а не просто работать рамкой для фото. У нас же в стране пока любят либо явную мультипликацию, либо муляжи, стаффажные такие вещи – облизанные, высосанные.
Например?
- Тот же Абрамович в Красноярске, сидящие на лавочках Утесовы. Ощущения эти скульптуры вызывают неприятные. Их язык слишком натуралистичный. Нет художественного обобщения. В советской скульптуре это обобщение присутствовало, но там оно было чересчур: руки лопатой, ноги-утюги.
И опять же важно делать интересную композицию: не просто руки опущены или там персонаж сигарету прикуривает.
Помните "Фотографа" в Петербурге. Это пример манекена. Его лицо и костюм обезличены. Дали бы полотенце на руку – был бы приказчиком. В нем нет индивидуальности, характера. А это должно быть – уникальность.
Есть ощущение, что в последние годы вернулся интерес и к официальным памятникам: новым героям ставят новые скульптуры.
- Я не сказал бы, что этот интерес пропадал. Памятники историческим людям как ставились, так и ставятся. Был перерыв, связанный с отсутствием денег. А иначе еще в 90-е, с первого дня перестройки, начали бы ставить новые памятники.
Интересно другое: исторические памятники выполнялись и будут выполняться в натуралистическом стиле, который нам знаком еще со времен Древнего Рима. Этот жанр, рождающий не только выдающиеся монументы, но и куклоподобные статуи, всегда занимал свою нишу и в Европе, и в Америке, и у нас.
Лично мне жаль, что герои меняются, а художественная манера их исполнения стоит на месте. Видимо, это проистекает от того, что заказчик "парадных" памятников во всем мире – администрация, которая выбирает спокойную тихую традицию. Для нее это как вечная ценность. Да и сами художники-модернисты, которые умеют стилизовать, деформировать, редко занимаются историческими личностями, они уходят в область чистого искусства.
По-вашему, следовать традиции – вредно для искусства?
- Каждая эпоха имеет не только своих героев, но и свой художественный стиль. И этот стиль связан с людьми того времени. Я не понимаю, как можно делать памятник Маяковскому – разрушителю и реформатору в поэзии – в реалистической манере. Это ненормально. Я смотрю на этот памятник и не верю, что передо мной поэт, который написал "Облако в штанах".
Ну, это Маяковский. А казака, который стоит перед администрацией Краснодарского края, разве можно было сделать не в реалистической манере?
- Тут была иная задача. Казак – это все-таки памятник имперский, собирательный, он объединяет несколько эпох. Такой памятник такому казаку нужно было поставить еще в ХIХ веке. Можно говорить, что эта работа выражает стиль нескольких эпох – с конца XVIII по конец XX веков. Это правильно, что он выполнен в традиции римской школы. Другое дело, что его можно было задумать острее: показать не только величие, но и трагедию нашего казачества. Чтобы зритель увидел не просто казака-основателя, а казака, который пережил гонения советского времени и был реабилитирован. Задача сложная, конечно, но ее можно было решить.
Есть мнение, что деньги лучше тратить на новые троллейбусы, а не на фонтаны и скульптуры. Сколько нужно памятников в городе?
- Их должно быть ровно столько, сколько позволяет пространство города. Дело тут не в деньгах. Памятники же не ставят все в один год.
На Западе очень много памятников даже там, где они, в общем-то, не обязательны. Просто мест уже не хватает. У них декоративная уличная скульптура, не несущая идеологии и никому не посвященная, устанавливалась и в XIX веке, и в XVIII.
Потому там и работы очень разнообразны по пластике, есть абстрактные вещи. В нашей стране пока абстрактного не понимают.
С парковой скульптурой можно сфотографироваться, пафосная утверждает идеологию, а что делать с абстрактной?
- Да, с ней самое сложное. Ее и ставить надо более тщательно, завязывать с архитектурой и ландшафтом, где угодно не воткнешь. Такая скульптура как бы произрастает, она органична месту. Это как высшая математика. Абстрактная скульптура усиливает пространство, создает настроение.
У нас есть примеры?
- В Краснодаре точно нет, да и в России не знаю, не видел.
А кто у нас в стране сейчас делает скульптуры?
- В основном люди с добротным советским образованием. Поэтому, кстати, и получается, что монументалисты, которые привыкли создавать солдат, часто не владеют языком городской скульптуры. Еще станковую скульптуру, которая живет для выставок, делать умеют, но это очень отстраненные вещи. В итоге для города у таких мастеров получаются эскизы в натуральную величину, а не скульптуры. Они считают, что у них все грамотно, все похоже, пиджак на месте. Но ведь самого главного нет – со зрителем вещь не контактирует.
Зрителям-то нравится, они с ней фотографируются.
- Ну, правильно. Они сфотографируются с чем угодно. Художник должен видеть дальше. Для зрителя важно "похож-не похож". Тем более, зритель у нас художественно малообразован, он на все радостно реагирует, потому что другого никогда не видел. Художник сам должен ставить для себя сверхзадачу.
И когда зритель начнет понимать?
- А когда этих памятников будет на каждом углу. Тогда горожанин начнет различать, чувствовать: да, этот почему-то отталкивает, а в том что-то есть, хочется пообщаться. Сегодня любая работа популярна просто за неимением лучшей. И пока выбора нет, человек с каждой встает к фотоаппарату.
А есть русский скульптор с мировым именем, как Роден, например?
- Наверное, всемирно известного нет. Разве что Мухина.
В России вообще скульптура долгое время отсутствовала, как вид искусства. Была икона, картина, был лубок. То есть у русского человека формировалось двухмерное восприятие произведения искусства. Первые скульптуры начал устанавливать только Петр I. И то – только в Петербурге, да и там – кое-где. Так что скульптура в России существует максимум 300 лет. А самостоятельно развивается с той поры, когда Екатерина построила Академию художеств.
В Европе же, начиная с греко-римской традиции, скульптура как была, так и оставалась: на площадях, в храмах, интерьерах, парках. Средний западный европеец к ней очень восприимчив, трехмерность для него привычна, как дважды два.
Мы же еще слишком молоды, как зрители. Подождем лет 100, посмотрим, что будет.
Ваш прогноз: как у нас будут развиваться вкусы?
- Вообще-то, все развивается. Нужно сначала пройти нынешний этап, все эти натуралистические скульптуры. Наверное, потом появятся вещи более условные и символичные. Хотя перелом в России произойдет не скоро. У нас всегда будут любить реалистические формы больше, чем знаковые. Но язык все-таки станет более условным, время свое возьмет.
Думаю, на вкусы сильнее всего повлияет работа дизайнеров. Именно они сегодня эстетически развивают зрителя: через дизайн интерьеров, мебели, автомобилей, рекламы, через новые технологии. Они заставят измениться и уличную скульптуру.
А что будет с той скульптурой, которую ставят сейчас?
- Останется на своих местах, как дань времени.
Значит нужно сохранять памятники, которые потом могут признать как антиэстетические?
- Все памятники должны оставаться. На Западе, например, ничего не сносят. Другое дело, если работа занимает слишком активное место и разрушает среду. В таком случае ее обычно не уничтожают, а переносят.
Ваше отношение к статуе Авроры в Краснодаре?
- С одной стороны, я к ней тоже привык. Она всегда там стояла, она – часть этого кусочка Краснодара и вроде вполне завязана с окружением. Но по мере того, как Красная будет меняться, увидим, насколько "Аврора" соответствует месту. Решение, что с ней делать, возникнет само собой. Скорее всего, она сама развалится, так как эта статуя требует реконструкции, там внутри все сгнило, нужны большие средства. Очень вероятно, ее вообще нужно делать заново. Так что, допускаю, что, когда она начнет угрожать безопасности пешеходов, "Аврору" попросту демонтируют.
Валерий Пчелин
Родился в 1962 году.
Образование: Краснодарское художественное училище (Краснодар), Государственная Художественно-промышленная Академия им. Веры Мухиной (Санкт-Петербург).
В 1989 году начал выставочную деятельность. Участник около 50 персональных и групповых выставок в России, Германии, Чехии, Великобритании и Аргентине.
Член Союза Художников России, член Международной Ассоциация пластических искусств при ЮНЕСКО (International Art Association, UNESCO).
Работает в области станковой, парковой, монументальной и декоративной скульптуры.
В марте 2009 года работа "Гоголь-мистик" приобретена Краснодарским художественным музеем им. Коваленко.
Значительная часть работ находится в частных коллекциях России, Германии, Франции, Финляндии, Аргентины.
Ряд монументальных скульптур выполнен по заказам муниципалитетов городов Краснодар (Россия), Пинамар (Аргентина) и епископства провинции Буэнос-Айрес (Арегнтина).
