Как новые законы о рекламе, VPN и экстремизме изменят жизнь в России

Рассказываем о новых законах, вступивших в силу с начала осени

С сентября обычный поисковый запрос может обернуться штрафом, а рекламный пост в Instagram* — штрафом в сотни тысяч рублей. В России вступил в силу пакет законов, ужесточающих контроль за информационной сферой.

Редактор Юга.ру Денис Куренов изучил ключевые изменения и рассказывает, что в российском сегменте интернета еще можно делать, а что — уже нет.

Штрафы за поиск экстремистских материалов

Это одно из самых резонансных и юридически сложных нововведений. В Кодексе об административных правонарушениях (КоАП) появилась новая статья, которая вводит наказание не за распространение или хранение запрещенной информации, а за сам факт ее целенаправленного поиска в интернете.

Законодательство теперь будет наказывать за «умышленное осуществление поиска» в интернете «заведомо экстремистских материалов» и «получение доступа» к ним. Авторы законопроекта подчеркивали, что действие статьи не должно распространяться на случайные действия. Например, если пользователь перешел на запрещенный сайт по ошибочной ссылке или поисковик выдал ему страницу с таким материалом без его прямого запроса. Подразумевается, что правоохранительным органам предстоит доказывать наличие у гражданина прямого умысла на поиск и просмотр именно запрещенного контента.

Ответственность за нарушение

За совершение этого правонарушения предусмотрен административный штраф: от 3000 до 5000 руб.

Несмотря на относительно небольшой размер штрафа, сам прецедент наказания за поисковый запрос вызвал широкую общественную дискуссию еще на этапе рассмотрения законопроекта.

Борьба с радикализмом или наказание за мыслепреступление?

Позиция законодателей и сторонников (аргументы «за»)

Профилактика экстремизма на ранней стадии. По словам авторов законопроекта, мера превентивна: радикализация часто начинается именно с поиска экстремистских материалов. 

Борьба с вербовкой. Утверждается, что террористические и экстремистские организации активно используют свои материалы для вербовки новых членов онлайн. 

Защита информационной среды. Эта мера рассматривается как часть общей стратегии по «очистке» российского сегмента интернета от опасной информации и снижению ее доступности, особенно для молодежи.

Критика и риски (аргументы «против»)

Риск наказания за мыслепреступления. Это главный аргумент критиков. Закон, по их мнению, фактически наказывает не за общественно опасное деяние (например, призыв к насилию или распространение запрещенной идеи), а за проявление интереса к информации. 

Сложность и субъективность доказывания умысла. Юристы указывают на то, что крайне сложно объективно подтвердить, был ли поиск «умышленным». Как отличить поисковый запрос журналиста, который пишет статью об экстремизме, или ученого, изучающего феномен радикализма, от запроса человека, действительно разделяющего эти взгляды? Это создает огромное поле для субъективных трактовок и потенциальных злоупотреблений со стороны правоохранительных органов.

Подавление свободы слова и науки. Закон негативно повлияет на работу журналистов, правозащитников, историков, политологов и других исследователей. Опасаясь преследования, они могут отказаться от изучения важных чувствительных тем, что в конечном итоге нанесет вред обществу и науке.

Техническая неопределенность. Остается открытым вопрос, что именно будет считаться «получением доступа». Достаточно ли загрузки страницы в браузере или необходимо скачивание файла? Эта правовая неопределенность также создает риски для рядовых пользователей.

Запрет на размещение рекламы на заблокированных ресурсах

Также с сентября вступил в силу федеральный закон, который вводит запрет на размещение рекламы на широком перечне интернет-площадок. Были приняты поправки в федеральный закон «О рекламе», согласно которым запрещается распространять рекламу на следующих информационных ресурсах:

• Сайты организаций, признанных в России экстремистскими или террористическими. В первую очередь речь идет о социальных сетях Instagram* и Facebook*, принадлежащих компании Meta*, которая признана в РФ экстремистской организацией.

• Ресурсы организаций, признанных в РФ «нежелательными».

• Любые другие сайты и сервисы, доступ к которым на территории России ограничен Роскомнадзором.

Закон распространяется как на рекламодателей (тех, кто заказывает и оплачивает рекламу), так и на распространителей рекламы (владельцев сайтов, блогеров, администраторов аккаунтов). Ответственность предусмотрена для всех: от физических лиц и самозанятых до крупных компаний. При этом не имеет значения, была ли рекламная интеграция платной или безвозмездной. Даже нативная реклама, обзоры и распаковки товаров теперь подпадают под запрет.

Ответственность за нарушение

За размещение рекламы на запрещенных площадках предусмотрены административные штрафы по статье 14.3 КоАП РФ. Их размер составит:

• Для граждан: от 2000 до 2500 руб.
• Для должностных лиц и ИП: от 4000 до 20 000 руб.
• Для юридических лиц: от 100 000 до 500 000 руб.

Контролировать исполнение закона будет Федеральная антимонопольная служба (ФАС). Что касается старых рекламных постов, опубликованных до 1 сентября 2025 года, ФАС разъяснила, что удалять их не требуется. Однако любое их повторное продвижение — например, репост, закрепление в профиле или упоминание в новых публикациях — будет считаться длящимся правонарушением.

Зачем понадобилось ограничивать рекламу?

Позиция законодателей и сторонников (аргументы «за»)

Перекрытие финансирования «недружественных» ресурсов. Это главный официальный аргумент. По мнению авторов закона, российские рекламодатели, размещая рекламу на заблокированных платформах (в первую очередь продуктах Meta*), фактически финансируют компании, которые, как утверждается, ведут враждебную деятельность по отношению к России и распространяют недостоверную информацию. 

Стимулирование развития отечественных платформ. Ограничение рекламных возможностей на зарубежных площадках подталкивает бизнес и блогеров активнее осваивать российские аналоги, такие как «ВКонтакте», «Дзен» и другие.

Обеспечение информационного суверенитета. Закон называют одним из шагов по укреплению контроля государства над национальным информационным пространством. Он усложняет деятельность платформ, которые не соблюдают российское законодательство.

Критика и риски (аргументы «против»)

Удар по малому и среднему бизнесу. Критики указывают, что именно Instagram* для многих российских предпринимателей и самозанятых был основной, а порой и единственной площадкой для ведения бизнеса и привлечения клиентов. Полный запрет рекламы лишает их эффективного и привычного инструмента, что может привести к снижению доходов и даже закрытию некоторых проектов.

Потеря эффективного рекламного канала. Представители рекламного рынка отмечают, что, несмотря на блокировку, аудитория Instagram* в России остается значительной и вовлеченной. Для многих товарных категорий эта площадка была наиболее конверсионной. Российские аналоги не могут обеспечить аналогичный охват и эффективность рекламных кампаний из-за другой аудитории и специфики алгоритмов.

Правовая неопределенность и сложности правоприменения. Юристы обращают внимание на размытость понятия «реклама». Неясно, будет ли считаться нарушением, например, простое упоминание своего продукта в личном блоге на запрещенной платформе или ссылка на свой сайт в профиле.

VPN под давлением: запрет рекламы и статус отягчающего обстоятельства

Государство усиливает давление и на использование технологий обхода блокировок — сразу по двум направлениям. В закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» внесли поправки, запрещающие распространение сведений о способах и методах обхода блокировок. Фактически это означает запрет на рекламу VPN-сервисов, а также на публикацию инструкций по их установке и использованию. Роскомнадзор получит право блокировать сайты, содержащие такую информацию.

Вместе с этим в Уголовный кодекс РФ вводится новое отягчающее обстоятельство: «совершение преступления с использованием средств, затрудняющих установление личности или местонахождения лица». Под эту формулировку подпадают VPN, анонимайзеры и прокси-серверы. Важно: сам факт использования VPN не является преступлением. Но если с помощью VPN было совершено другое преступление (например, мошенничество или распространение «фейков»), суд учтет это для назначения более сурового наказания.

Ответственность за нарушение:

• За популяризацию VPN. Для граждан — от 50 000 до 80 000 руб., для должностных лиц — до 150 000, для юридических — до 500 000 руб. Для сайтов и страниц, где будет размещена информация о способах обхода блокировок, также предусмотрена внесудебная блокировка по решению Роскомнадзора.

• За использование VPN при совершении преступления. Прямого наказания нет. Это усиление ответственности за основное преступление, что может выразиться в назначении более строгого наказания по соответствующей статье.

Борьба с угрозами или с доступом к информации?

Позиция законодателей и сторонников (аргументы «за»)

Комплексная борьба с киберпреступностью. Сторонники считают, что оба нововведения работают в связке. Запрет рекламы VPN затрудняет рядовым пользователям доступ к инструментам обхода блокировок, которые, по мнению властей, используются для доступа к запрещенному контенту. А статус отягчающего обстоятельства позволяет строже наказывать тех, кто использует анонимность для совершения преступлений — от мошенничества до наркоторговли.

Противодействие угрозам национальной безопасности. Официальная позиция заключается в том, что VPN-сервисы активно используются для координации экстремистской деятельности и распространения деструктивной информации. Ограничение доступа к ним и усиление ответственности за их криминальное использование рассматриваются как мера по защите информационного суверенитета страны.

Критика и риски (аргументы «против»)

Информационная изоляция и удар по свободе слова. Критики уверены, что главная цель запрета рекламы — не борьба с преступностью, а дальнейшее ограничение доступа граждан к независимым источникам информации, заблокированным в РФ. Это усложняет получение альтернативной точки зрения.

Риски для обычных пользователей. Запрет на популяризацию легальных и проверенных VPN-сервисов не остановит тех, кто хочет обойти блокировку. Однако это приведет к тому, что люди в поисках информации будут чаще натыкаться на небезопасные, фишинговые или вредоносные программы, маскирующиеся под VPN, что повышает риски кражи персональных данных.

Трудности для СМИ и IT-экспертов. Размытая формулировка о «популяризации» ставит под угрозу деятельность технологических СМИ и экспертов по кибербезопасности. Любой обзор VPN-сервисов или даже статья о важности шифрования трафика может быть расценена как нарушение, что приводит к самоцензуре.

Стирание грани между приватностью и преступлением. Обе инициативы в совокупности формируют у правоприменителей и общества негативное восприятие самого факта использования инструментов для защиты приватности. Стремление человека к анонимности в сети начинает рассматриваться как потенциальный признак неблагонадежности или преступного умысла.

Запрет на просветительскую деятельность для «иноагентов»

В России также ввели запрет на любую образовательную и просветительскую деятельность для физических лиц и организаций, признанных в России «иностранными агентами». Эта мера является значительным ужесточением существовавших ранее ограничений, которые касались только работы с несовершеннолетними. Теперь «иноагентам» запрещено заниматься просветительской деятельностью в любых формах, будь то лекции, семинары, мастер-классы, вебинары, круглые столы или онлайн-курсы, — вне зависимости от возраста аудитории.

Если организация или индивидуальный предприниматель, имеющие лицензию на образовательную деятельность, получают статус «иноагента», действие их лицензии автоматически прекращается. Новую лицензию соискателю со статусом «иноагента» также не выдадут.

Закон также запрещает «иноагентам» получать любую муниципальную финансовую и имущественную поддержку, в том числе при осуществлении творческой деятельности. Также организации-«иноагенты» не могут быть включены в реестр социально ориентированных НКО, что лишает их ряда льгот и возможностей.

Нарушение запрета на просветительскую деятельность подпадает под общие нормы законодательства об «иностранных агентах». За неисполнение требований закона предусмотрена административная, а при повторных нарушениях — и уголовная ответственность.

Защита суверенитета или вытеснение инакомыслия?

Позиция законодателей и сторонников (аргументы «за»)

Защита от иностранного влияния. Это основной тезис авторов закона. По их мнению, лица и организации, признанные «иноагентами», могут использовать образовательные и просветительские проекты для «продвижения западных псевдоценностей и идеологии, направленной на разрушение российского государства и общества». Закон призван полностью исключить такое влияние на умы россиян.

Обеспечение национальной безопасности. Сторонники закона заявляют, что меры направлены на защиту стратегически важных сфер от внешнего вмешательства. Они утверждают, что многие НКО-«иноагенты» «активно отрабатывают повестку противника» именно в образовательной сфере.

Перекрытие каналов деструктивной пропаганды. Сторонники закона считают, что под видом образовательных курсов и лекций «иноагенты» могут распространять недостоверную информацию и формировать негативный образ страны. Полный запрет, по их логике, является необходимой мерой для защиты информационного суверенитета.

Критика и риски (аргументы «против»)

Ограничение доступа к знаниям и альтернативным мнениям. Критики указывают, что в реестр «иноагентов» включено множество ученых, экспертов, журналистов, деятелей культуры и целых образовательных проектов, которые предоставляли качественный контент. Закон лишает граждан доступа к этим знаниям, обедняя интеллектуальное пространство страны.

Удар по гражданскому обществу. Запрет на просветительскую деятельность фактически парализует работу многих некоммерческих организаций, занимающихся важными социальными вопросами: от экологии и правовой грамотности до истории и защиты прав. Для многих НКО образовательные проекты были основной формой деятельности.

Размытость понятия «просветительская деятельность». Юристы и правозащитники отмечают, что закон не дает четкого определения «просветительской деятельности». Это создает правовую неопределенность, при которой под запрет может попасть любая публичная активность: написание научно-популярной статьи, выступление на конференции или даже ведение экспертного блога.

Вытеснение профессионалов. Закон приведет к дальнейшей «утечке мозгов» и изоляции российской науки и образования. Признанные эксперты, получившие статус «иноагента», лишаются возможности делиться своими знаниями на родине, что наносит прямой ущерб развитию страны.

---

* — Минюст РФ признал корпорацию Meta экстремистской и запрещенной. Ей принадлежат соцсети Facebook, Instagram и мессенджер WhatsApp.

Версия страницы для ПК